Вернуться в дом где вырос, да еще с таким странным ощущением было чем-то новым. Молодой маг прошел по комнатам, вспоминал свое детство и проведенное вместе с родителями здесь время. В те моменты Драко думал, что ему все по плечу, что авторитет его семьи нерушим. Столько лет Малфой заблуждался, был слепцом и следовал за отцом. Они имели все. Власть, влияние, авторитет, но все это растаяло как дым и неизвестно, как долго семье придется возвращаться а мир из которого их изгнали. Волшебник отдавал себе отчет в действиях и признавал каждую совершенную ошибку. Путь впереди был долгий и он наверняка будет тернист. Драко начал собирать некоторые вещи для себя и матери, не слишком спешил, надеялся дождаться отца, им было о чем поговорить. Семья многое значила для блондина и нестерпимой была мысль, что она так легко может распасться. Отношения родителей портились и маг не мог ничего предпринять, но и выбирать между отцом и матерью не мог. Когда эльф появился в комнате с донесением, волшебник было решил, что вернулся отец, но его ожидали другие вести.
- Алекто, - блондин вскинул брови, визит этой дамы не был запланированным. Влияние фамилии было большим, но каким бы ни было дело, ничто не могло оправдывать такого наглого поведения. Драко не был главой рода, но и не был объявлен предателем. Лестрейнджи сохранили его место среди чистокровных и он мог рассчитывать хотя бы на минимальную милость. Хамство женщины не походило на подобные дары от аристократии. Задержав взгляд на палочке Кэрроу, он неторопливо прошел в гостиную вслед за гостьей. Малфой хотел было ее поприветствовать как подобало ее статусу, но все перечеркнула фамильярность. Молодой маг скривился, но быстро аннулировал эмоции на своем лице. Ему не нравилась ситуация и он пытался быстро соображать. Матери и отца здесь не было, и кажется это настоящее везение.
- Я не приглашал Вас в гостиную, не предлагал Вам сесть и более того, считаю Ваше обращение неуместным, - как бы то ни было, Алекто здесь не просто так, и палочка в руках явно намекала на угрозу. Слова же это только подтверждали, но дело к его матери совершенно было лишним.
- Их здесь нет, но все что необходимо решить с ними, решайте со мной, - требовалась выдержка, но Малфой не желал быть ковриком под ногами Алекто. Его судьбу она решать не будет.
- Ничего не нужно, ступай, - Драко ответил прислуге, присутствие гостьи явно беспокоило и домовиков, но пока все было под контролем и никому о визите сообщать было не нужно. Малфой смотрел на пожирательницу и перебирал в голове все возможные варианты. Дело к его матери не могло быть связано ни с чем мирным, и палочка в руках подчеркивала настрой гостьи. Этот слишком показательный жест мог бы быть даже смешным, не вызывай он так много вопросов. Визит к отцу даже с ними предметом в руках не вызвал бы беспокойства, он мог за себя постоять. Мать же беззащитна и она ни в чем не виновата. Она защищала свою семью и своего сына, и пусть ее никто не просил и поступок называли низким, Драко был благодарен за ее участие в его судьбе и был намерен отплатить ей за добро. Давать в обиду мать он никак не мог, а здесь все складывалось в пользу проблем, тем более от семьи Кэрроу добра ждать было нельзя. Флора и Гестия были прекрасными волшебницами, идеальными аристократками, чего нельзя было сказать об Алекто. Она совсем другая, вставшая рядом с мужчинами и сражающаяся за чистоту крови, в некотором смысле она потеряла облик женщины, стала лишь орудием. Впрочем, как и Беллатрикс. Появление в стенах этого дома пожирателя смерти могло бы и не быть дурным знаком, но по мнению Малфоя именно этим и являлось. Что же, ждать было утомительно и вредно для нервной системы, сделанный ход пусть не был однозначен, но это уже что-то.
- Так какое у Вас дело к моей матери? – голос его был вежлив, блондин не собирался устраивать словесную перепалку и говорил лишь уместные вещи. Она была в поместье его семьи и должны была проявлять уважение, или хотя бы сделать вид. Это не братья Лестрейндж и даже не новоявленная супруга Рабастана. Это Алекто Кэрроу, помешанная на крови и убийствах, но все же подчиняющаяся приказам других. Ее визит здесь продиктован волей кого-то выше нее, а значит в эту самую минуту Драко мог получить если не информацию, то хотя бы намек на нее.

Отредактировано Draco Malfoy (04-03-2023 19:44:33)

Драко всегда безошибочно определял с кем стоит дружить, а с кем нет. Он знал кого стоило уважать и даже к кому необходимо подмазаться, но всему был предел. Женщина перед ним хоть и была в ближнем круге Пожирателей смерти, но она навсегда останется женщиной и значит вести себя должна с позиции второй роли и никак иначе. Алекто этого явно не понимала, учить он не был обязан. Вел себя так, как был должен находясь в собственном доме и общаясь с гостьей. Прежде подобного себе не позволяли даже Лестрейнджи, удивительно как меняется мир.
- Воспитание не позволит, - в ответ говорит Малфой без тени эмоций на лице. Ему действительно дали достаточно хорошее воспитание, а после того как он вылечил свою заносчивость и вовсе стал смотреть на некоторые вещи иначе. Выгнать он не сможет, лучше пусть уйдет сама. Стабильным осталась лишь приверженность чистоте крови. Принести практическую пользу молодой маг не мог, пока не отличился ничем кроме ошибок, но его жизнь будет достаточно долгой для того, чтобы попытаться не толкьо вернуть положение семьи, но и улучшить его. Он смотрел на Алекто и думал о том, что такую жену никому не пожелал бы. Именно поэтому его привлекала Флора и почти смирился с тем, что никогда не женится на ней. Старался увидеть свою невесту и был намерен переключить на нее свое внимание. Кэрроу его друг, словно младшая сестра. Это следовало понять и действовать именно по такой схеме. Так будет лучше для всех. Драко воздержался и от комментариев касательно родителей, хотя на языке вертелось множество колючек. С другой стороны почему он должен молчать, ему нечего терять и скажет он правду какой бы обидной она не была.
- Мои родители лучше Вас, мисс Кэрроу, - Малфой говорил учтиво, спокойно, но слова женщине не понравятся, - Моя мать поставила на кон все ради меня, а в это время Вашу племянницу пытаются убить и Вы ничего с этим не делаете. Родители Флоры и Гестии отдали свои жизни, а что делаете Вы? Воспитываете нерадивую семью Малфой и критикуете? – про семью свою Драко так не думал и сказал так специально. Ему не хотелось больно кольнуть Алекто, но и терпеть ее слова он не собирался. Его родители не заслуживают таких слов, мать пожертвовала слишком многим, отец терпел унижения, но это не конец их истории. Они выберутся, впрочем как всегда.
- Все положенное моей матери я приму на себя, - если это приказ Рудольфуса, то лучше он сам все сделает, сам выдержит положенную Нарциссе кару. Драко не позволит навредить матери, никто не тронет ее, этого он не допустит и сделает все, чтобы она была в безопасности. Даже хорошо, что родителей в данный момент нет особняке, ему это на руку в сложившейся ситуации.
- Да, хочу, - достаточно он прятался и избегал проблем. Пора отвечать за содеянное. Малфои потеряли многое, но он лично приобрел необходимое для самого себя. Ответственность. Привыкший получать все блага блондин никогда не задумывался какими трудами это дается, как тяжело подняться наверх и добиться славы и влияние. Молодой волшебник был готов пройти этот путь от начала и до самого конца. Он упрямо повторил, что примет все положенное матери, но и представить не мог, чем это все обернется. Слизеринец сложился пополам и как бы ни пытался терпеть эту боль, не получалось. Драко пытался сдержать крик, но это было невозможно. Блондин ощутил каждую впившуюся под ноготь иголку и продолжал кричать теперь уже корчась от боли на полу. Малфой громко кричал в ответ на очередной вопрос о его готовности принять на себя все положенное матери. Он не мог поступить иначе и не собирался даже пытаться отказаться от своих слов. Малфой должен выдержать, у него нет права сейчас умереть на этом полу. Он должен попытаться исправить положение их семьи и встать на ноги. Трудности можно преодолеть если приложить усилия и Малфой намерен был идти до конца. Лучше он чем, чем мать. Пусть все идет своим чередом. Алекто убила бы его, будь такой приказ. Малфой на это надеялся, эта мысль помогала терпеть боль и надеяться на скорый конец собственных мучений. Если цель не он, то все может закончиться куда быстрее, а быть может слизеринец ошибается и это только начало долгих часов криков и боли. Пусть так, но мать он не отдаст этой выжившей из ума женщине. Наверняка отец поступил бы также, но времени обдумать все как следует не было, ведь действие темной магии оттого и такое страшное, что не ясно когда оно прекратит свое действие, а маньячка с палочкой и вовсе может наслаждаться подобными процессами.

Отредактировано Draco Malfoy (27-03-2023 15:23:58)

Общество аристократии ошибки если и прощает, то делает это неохотно. Драко понимал, что им предстоит долгий путь, и был готов заслужить возвращение их положения и даже проложить путь выше. Только пресмыкаться перед этой женщиной не был намерен. Она не имела никакого права осуждать его, ведь сама ничего не делала для своей семьи. Раз такая правильная, такая сильная, влиятельная и в целом героиня, пусть обезопасит свою племянницу. Только Кэрроу, оба, ничего не делали. Флора как была под угрозой, так и оставалась. Малфой не мог ничем помочь, но полагал, что семья подруги должна не морали другим читать, а днями и ночами искать виновников. Слизеринец действовал по мере своих возможностей ради своих родителей, ради фамилии, ради будущего для них. Сдаваться нельзя, и сейчас молодой маг держался как мог. Стискивал зубы, корячился от боли, но пытался бороться с этими ощущениями.
- А Вам следует запомнить, что приказы выполняются четко. Разве Рудольфус давал право читать морали? – оскорблять его и его родителей он не позволит. Поэтому пусть вспомнит, что будет исполнять приказы и все, больше от нее никто и ничего не требовал. Алекто умелая волшебница, но в глазах Малфоя после своих действий и высказываний пала очень низко. Она здесь по распоряжению лидера, должна просто выполнить все и уйти. Драко этого не забудет, мстительная натура слизеринца возьмёт верх и он непременно вернет ей все перенесенные страдания. Как физические, так и моральные. Благо его мать не была здесь, иначе могла бы на его месте оказаться именно Нарцисса. Допустить подобного нельзя, поэтому он все испытает на себе.
- И все же она не здесь, - он проговорил это хрипло, только сумев перевести дыхание, - Ее жизнь имеет ценность для меня, - договаривать он не стал, только вновь сморщился от боли. За Алекто никто не заступался, в этом маг был уверен. Она настолько сильно заблуждалась в собственной исключительности, что никто не в силах ей объяснить реальный порядок вещей. Женщина такой быть не должна, она должна меть семью и детей. Хотя бы как Беллатрикс. Перед ним же пустая аристократка о которой вскоре никто и не вспомнит. У нее нет продолжения, племянницы настолько далеки от своих родственников, что никогда не станут чтить память этих магов. Так казалось Драко, он бы хотел увидеть как тлеет память об Алекто. С Амикусом слизеринец не имел контактов, но полагал, что мужчина бы не вел себя так сейчас. При любом раскладе глава рода мудрее, он бы не стал уподобляться таким дешевым приемам. Сильная магия и если слово, то такое же. Здесь же восстание обиженной и обделенной женщины, которой дали себя почувствовать значимой. Драко выдержит, он должен это сделать. Обязан отомстить.
- А чем причина смерти Ваших близких? – откашлявшись, Малфой поднял взгляд на женщину, - Уж не в том, что Вы не защитили их? – ему уже нечего терять, пусть продолжает, то он не станет молча терпеть все эти слова. Они не заслужили такого обращения. И настанет день когда отец снова будет возглавлять операции Пожирателей смерти и Алекто склонит перед ним голову. Это случится, он внушал себе эту мысль, она помогала ему держаться. Если он сдастся, то кем станет для своих детей и будущей жены? Верно, будет никем и станет тянуть всех  на дно. У него другие задачи и цели. Малфой обязан добиться успеха. Он не бросит семью.
- Мне не нужны советы, - пусть оставит их для себя или попробует раздавать их в поместье Лестрейнджей, он бы даже пересказ потом послушал о том, как она орала от боли. Пока он жив, будет бороться. Пока он жив он может что-то изменить. Ничего нельзя сделать после смерти. Его мучения прекратились, и на дальнейшие фразы женщины он уже не стал отвечать. На это не было сил и в этом не было никакого смысла. Она ушла, и парень некоторое время оставался на полу. У него дрожали руки, из-под ногтей сочилась кровь. Все тело словно свело судорогой. Малфой не мог пошевелиться, во рту был привкус крови. Волшебник окликнул эльфов. Прислуга пряталась все это время, но теперь одно существо появилось рядом и он только сумел простонать, что ему нужна помощь. Появился второй эльф, ему помогли подняться, а вернее просто подняли. Блондин не знал, что с ним будут делать, он слышал пищания прислуги, но не вслушивался. Только когда оказался в воде застонал. Ноздри начало щипать, резкий запах бадьяна привел его в чувства, но лучше бы не приводил. Начался самый настоящий ад. Из-под его ногтей начали доставать иголки. С помощью магии это было быстро, но крайне болезненно. Он не представлял как переживет все это, но через некоторое время прислуга оставила его в ванной. Вода окрасилась в цвет крови, ее дважды меняли прежде чем Малфой с трудом вышел из воды. Одеваясь, позволяя себя перевязать, слизеринец не спорил. Ранений на нем не было, но видимо следовало оставить смоченные снадобьем бинты для восстановления. Парень оделся, натянул брюки и надел рубашку, застегивая ее на несколько пуговиц. Драко вернулся в гостиную, где эльфы начали смывать пятна крови, и собирался было забрать чашку с каким-то чаем у прислуги, как заметил на пороге комнаты мать. Его вид, состояние комнаты и эльфы стирающие кровь прекрасно иллюстрировали все. Объясняться прямо сейчас не хотелось, он бы больше хотел лечь.
- Мама, все в порядке, - самая главная фраза, и он уже даже в порядке, - Все не так страшно, как тебе кажется, - правда родительские фантазии наверняка были более масштабными чем даже у него. Медленно подходя и пытаясь выглядеть не таким замученным, слизеринец рассказывал о произошедшем. Умолчал только, что приходили за ней. Алекто ушла, ее и след простыл. Им бы только следовало приказать не пускать больше никого на территорию, изменить защиту, в общем сделать все чтобы такие гости не могли больше пройти.

Отредактировано Draco Malfoy (16-04-2023 14:10:30)

Когда-то давно, на заре собственной юности Люциус думал, что единственное, чего он боится – бесславие. Его страшила спокойная и скучная жизнь богатого обывателя. Его натура требовала участия во всем, свершений и непременно признания. Он был максималистом, не желавшим постепенности. Хотелось всего и сразу. Наверное, только этим можно объяснить тот факт, что он ступил на путь борьбы рука об руку с молодым и амбициозным магом, уже тогда знавшим пути манипулирования.
Потом, несколько лет спустя, он испугался запятнать имя, потерять все то, что было у него. Боялся потускнения блеска. И он не пошел за свои идеи в Азкабан, как сделали это Лейстрейнджи. Ему уже тогда было что терять. Жена, маленький сын – то, ради чего стоило врать и изворачиваться.
По возвращении Темного Лорда Люциус испугался не расплаты за свою слабость. Не наказания за нерасторопность в поисках павшего господина. Всем своим чутьем изворотливого мерзавца он предчувствовал беду. Так мало походил этот вернувшийся маг на того волшебника, за которым шли чистокровные. Так мало в нем осталось от разумного политика и талантливого предводителя. Слепое восхищение юности уже не застили глаза.
Он снова боялся и страх рос в геометрической прогрессии. Его семья стала заложниками его выбора. И вот уже под ударом Драко и Нарцисса. Именно тогда все начало рушиться. Люциус не был готов. Его мир рушился, больно задевая осколками. И он ничего не мог сделать. Тогда.
И это было больно.
Но что стоила эта боль? Что вообще Люциус знал о боли? Когда пришла настоящая боль он не почувствовал ничего. Просто мир вокруг померк и сузился до красной пульсирующей точки в тот момент, когда одиночество охватило целиком.
- Хозяйка ушла и бросила вот это – домовик виновато прижимает уши, а Люциус смотрит на протянутое кольцо. Она ушла.
Его семья, то чем и ради чего он жил, больше не желала его видеть. Взрослый сын, разочарованная Цисси. Они больше не нуждались в нем. Да и нуждались ли когда-либо? Или это он нуждался в них куда больше. Всю жизнь.
Ему необходимо было собраться. Взять себя руки. Выполнить порученное. Не для себя. Не для Рудольфуса. Ради той, что пошла против своей гордости. Проявила смелость. Напугала решительностью. И той, что ушла. Даже если он ей уже не нужен. Ничто и никто не может снять с него статус главы своего рода, пока Малфой сам не сложит с себя эти полномочия. И только ему решать проблему собственного положения.
Эту ночь и последующую Люциус провел в библиотеке.
Кольцо Нарциссы лежало перед ним на столе немым укором. Дневник – как стимул двигаться и напоминание о взятых обязательствах. Люциусу предстояло крепко подумать, прежде чем предпринимать шаги. Дела. Которые идут по плану никогда не решаются с наскока. Пороть горячку – соблазнительно в его положении, но контрпродуктивно.
Когда план более-менее сформировался, маг дал себе три часа на сон, а после покинул поместье, чтоб подготовится к решающим действиям.

Когда Малфой вернулся, чем-то испуганный домовик перехватил его не входе. Он заикался, вздыхал и таращился за спину Люциуса не решаясь что-то сказать. Впрочем, волшебник не особо готов был слушать.
Дом больше не был пуст. Люциус ощущал запах духов жены и слышал тихий разговор наверху. Мать и сын вернулись в родной дом.
- Хозяйка и наследник дома?
Люциус готов был вбежать наверх, недослушав, несолидно распахивая двери. Но что-то было очень не так.
- Хозяйка спрашивала про хозяина. Наследник Драко, - всхлипнул домовик и вдруг исчез
Сердце Люциуса пропустило удар, он поспешил наверх. И уже возле кабинета на него налетел вихрь в лице жены.
Такой Люциус не видел Нарциссу никогда. Бледная, взволнованная, напуганная, позволившая себе слишком много эмоций за раз.
- Что с Драко? – мягко перехватывая руки жены, спросил маг, заглядывая в лицо женщине. Боясь услышать самое страшное. Что его промедление стоило слишком дорого и привело к непоправимым последствиям. Он никогда не думал, что Рудольфус пойдет на такие меры, как наказание непричастного и ы принципе невиновного мальчишки. Это было в духе Лорда, но мало вязалось с обликом Лестрейнджа. Рудольфус представлялся менее безумным.
- Нарцисса, объясни мне – почти взмолился Люциус, силой удерживая себя от желания встряхнуть жену и притянуть ближе одновременно. И то и другое в состоянии Нарциссы могло закончится катастрофой.
Из сбивчивого рассказа становилось понятно не многое.
- Что произошло, и кто напал на Драко? Ты знаешь? Тебе и недо идти к нему. Про его задание я не забыл, но чтобы его выполнить нужно время. За одну ночь такие дела не делаются. Скажи мне, что произошло и в каком состоянии наш сын. Я могу его увидеть?
Желание сейчас же отправится к Рудольфусу за объяснениями его мотивов было слишком велико. Рискованно, может быть глупо, необдуманно и поспешно, но велико. Все произошедшее очень напоминало давление. Оно им и было. И как темный Лорд, Лейстрейндж давил на самую чувствительную точку Малфоя в надежде на что?
На то, что Люциус начнет действовать быстрее или начнет совершать ошибки, за что его можно будет убрать без лишних оправданий для совести. Ему был дан шанс. Никто не виноват, что Малфой идиот?
-

Самая страшная слепота на свете – родительская. Когда ты, взрослый и самостоятельный не можешь принять того факта, что твой ребенок больше не нуждается в опеке, а пришло время воспринимать его как равного. Не указывать на пути, а советоваться в шагах. Не руководить его жизнью, что-то требуя от него, а просто трезво оценить ситуацию и признать, что вчерашний смышленый малыш вырос и готов сам решать, а может быть и советовать с другой, своей собственной точки зрения. Которая не только имеет право на существование, но и, зачастую, может быть более верной. Ведь молодость гибче реагирует на изменения во вне.
Люциус слишком долго сопротивлялся изменениям вокруг него. Непростительно долго не мог признать, что его мнение, равно как и его гипертрофированное желание упрятать взрослого сына за спину, только вредит ситуации. Что Драко не на пустом месте отгораживается от него, всячески сопротивляясь его вмешательству. Не на пустом месте рушится его семья. Он просто не воспринимал их как равных слишком долго, оттесняя их от происходящего, и не хотел замечать, что происходящее не оставит их в стороне.
Драко отозвался сам, бледный, но гордый он не оставил себе и шанса на слабость, а Люциусу на попытку поддержки. А указать ему на очевидную ложь – значило бы провалить даже попытку нормального диалога с сыном. Когда он успел так вырасти? Когда стал таким? Люциус, в постоянных пируэтах на острие игры не спел заметить самого главного, а значит и принять это вовремя. Придется ускорять это осознание здесь и сейчас. Только сейчас, с опозданием и страшным уроком испугом до Малфоя стал доходить тот факт, что для сохранения семьи ему придется понять и осознать свое место, не как единственной движущей силы. Чье решение ведущее, а как части общего. Не подавляя, а прислушиваясь.
В ответ на заявление сына о том, что он в порядке, Люциус только кивнул, смерив его взглядом. Оставляя за юношей право на силу и гордость, тем не менее его состояние беспокоили мага. Сыну явно досталось. За его, за Люциуса промедление. И это плевок ему в лицо и напоминание, что он играет не с теми силами. Однако следующие его слова были уже ударом по лицу. Наотмашь. И противопоставить им было нечего. Разве убедительными будут слова о том, что время было смехотворно мало для того, кто только что принял на себя удар за них за всех. Разве они убедят Драко в том, что Люциус хоть что-то сделал для обеспечения безопасности семьи, когда все доказательство обратного у него на теле?
Наверное впервые за все время, Люциус чувствовал себя глупым мальчишкой перед тем, кто был младше гое больше чем вдвое и это было неприятно.
- Она это кто? – Люциус вдруг осознал, что не знает имени нападавшей. Домовика он не дослушал, а жена не назвала имени. Очень хотелось знать кому Рудольфус отвел роль палача для его семьи и с кем потом открыть счет. Инициатива подобная этой нуждается в поощрении в будущем. Так просто спустить ситуацию Люциус был не готов, а ошибки и темные пятна на пути встречаются у всех. Абсолютно безгрешных не бывает.
После предложения переместится в кабинет, Люциус взглянул на сына с благодарностью. Хотелось хоть так слегка оградить Нарциссу от того дерьма, в которое он втянул ее. Зайдя следом за сыном, Люциус отошёл к окну и спокойно выслушал предложение сына.
- Полагаю да. Поговорить с Лестрейнджами необходимо, как и выяснить с чего вдруг Нарцисса попала под удар. Мне всегда казалось, что запугивание угрозой жизни близким – это не его стиль. Я действительно не принял во внимание тот факт, что время было обозначено более чем четко. Но. Прежде всего. Я хотел бы извиниться, Драко. Не только за то, что ты попал под удар из-за моей самонадеянности и недальновидности, но и за все, что происходило раньше.
Люциус, быть может, выбрал не самую удачную минуту для объяснений. Но более удачной могло и не случится. А донести до сына свою мысль было необходимо. Не надеясь на одобрение, а хотя бы на понимание.
- Я был непозволительно слеп и отказывался видеть, что ты уже не ребенок. Не признавал твое право на самостоятельные решения и мнение. Не хотел замечать в тебе равного себе. И ты имел право злиться и противится такому. За это я прошу у тебя прощение равно так же как и за то, что сегодня ты пострадал. Нельзя было исключать из всего происходящего тебя и маму. Мне еще предстоит заслужить ваше прощение. И, надеюсь, однажды, мне удастся это сделать. Что касается обострения ситуации. Я не знаю точно, но могу только предположить. Наша последняя встреча закончилась не очень хорошо. Я хотел вернуть позиции и сумел добиться встречи с Рудольфусом, но повел себя не верно. Тем не менее, это не т воя вина и не вина Нарциссы. А значит именно мне стоит исправлять ситуацию. У меня уже есть план действий. Касательно заданий. Думаешь мне стоит сначала выполнить задание и прийти с результатом или сначала нанести визит Лестрейнджам до задания и прояснить ситуацию?
Люциус с опозданием делал то, что должен был делать с самого начала. Он советовался с сыном, как с человеком, который может дать дельный совет, потому что видит этот мир и ситуацию в нем несколько иначе и с другого ракурса. Хотя бы в том, что юность воспринимает все более чутко и острее.
- НЕ хочешь чего-нибудь выпить? Или подкрепиться? - глоток хорошего коньяка мог укрепить силы и снять напряжение. К тому же этот вопрос не ставил его сына в положение опекаемого, но позволял сохранив достоинство немного прийти в себя. Все же Драко был слишком бледен и Люциуса это не могло не беспокоить.

Перед тем действовать все необходимо тщательно продумать.  Им нельзя снова оступиться, цена может оказаться слишком высокой. Драко был убежден, что им лишь пощекотали нервы, показали малую часть возможностей. Им определенно нельзя ошибиться еще раз. Малфою сложно было делать выводы, он не был частым гостем на собраниях никогда, да и его членство в рядах обладателей метки было спорным с точки зрения необходимости. Так наказали отца, и сколько бы блондин ни пытался у него не выходило смириться, все валилось из рук. Его первое и единственное задание оказалось слишком сложным, оправдать себя попытками Драко не мог. Все это осталось в прошлом но напоминает о себе до сих пор. Как и ошибки членов семьи.
- Алекто Кэрроу,-  он произнес это имя ровно, спокойно. Сейчас молодой волшебник пытался рассуждать здраво, и в такой цепочке нет места эмоциям. Он отстранился ото всего, что говорила женщина, с этим Драко еще сможет разобраться. Ему нужно стать сильнее и решительнее, значит пока все обиды он оставит внутри себя и обозначит в правильный момент. Он обязательно наступит, а волшебник сбудет смиренно ждать, всему свое время. Кэрроу за все заплатит.
- Это не к месту сейчас, - извинения были может быть важны ему раньше, но не теперь, когда все могло закрутиться со скоростью полета зелёной вспышки в сторону одного из них, - Лестрейнджи ничего не делают просто так, но ты забываешь, что их двое. Мы не знаем кто отдал приказ, - он хмыкнул, потерев глаза и немного опустив голову, - Многое изменилось, - сказать тоже обо всем Драко не мог, и не из-за нежелания делиться с отцом, он просто не знал новых порядков. Его не гнали и не преследовали, можно вообще сказать, что он только предупрежден о принадлежности его жизни лидеру, на этом все. Возможно когда-то ему позволят проявить себя, а сейчас наблюдали. Малфой не ждал быстрого прощения за прошлые ошибки, но ничего не хотел бы менять. Все было как было, и теперь ему предстоял долгий путь наверх, хотя бы к былому положению. Ему не нравилось ловить на себе колкие взгляды осуждающих, не нравилось видеть осуждение и даже жалость. Самым мерзким было презрение, немое. Никто не рисковал пойти на нечто большее, очевидно и другие аристократы не были полностью уверены в положении семьи Малфой и держались на расстоянии. Это с одной стороны играло на руку, меньше проблем. Блондин кивнул на слова матери о задании, которое дали отцу, но не стал ничего уточнять. Не время играть в упреки. Задержав взгляд на лице женщины, волшебницы едва заметно улыбнулся и снова кивнул. Мать не привыкла к такой жизни и пыталась хоть что-то сделать. Как и все они. 
- Я бы так не сказал, - оскорблений было много, но все слова слишком общие для конкретных выводов. Волшебник усмехнулся. Алекто пришла сюда по приказу точно шавка, просто сделать и все. У нее наверняка не было информации о причинах, только необходимость в действиях.
- Мама, я уже сказал, что все в порядке, - это начало утомлять. Ему удалось сохранить вежливый тон обращения, но глаза его сверкнули отражая недовольство. Сколько уже можно устраивать этот спектакль. Он пострадал, сейчас все в порядке. Домовики может быть и были просто бестолковой прислугой, но сумели помочь ему со всеми полученными травмами. Следы остались только в памяти, да и то только для того чтобы потом свести счеты с Кэрроу за ее трепливость.
- Я ел, ничего не нужно - он выдохнул, и добавил уже более жестко, - Давайте закончим с моим состоянием, - родители все никак не унимались, ему пришлось отвлечься от проблем на пояснения, - Знаю, вы всегда будете беспокоиться, но я уже не ребенок. И мне не нравится когда меня не понимают с первого раза. Если не хотите чтобы я прервал наше общение до того момента, когда вы перестанете считать возможным игнорировать мои слова, закройте тему - если кто-то из них снова решит поиграть в курицу наседку, ему придется уже быть откровенно грубым. Прежде ему нравилось, что все вокруг него прыгали, но ему показалось, что с тех пор утекло много воды и было слишком очевидно, что не стоит продолжать свою опеку над ним.
- [b]Отец, тебе не стоит тянуть и идти прямо сейчас,  - раз его спросили, он должен был озвучить свои мысли, - Если ты не выполнил поручение в срок, и за этим последовали претензии, игнорировать и затягивать еще дольше смысла нет. Бежать нам некуда, и я не побегу[/b] - ему бы не хотелось гадать каким будет следующий шаг, - Возможно приказ был отдан в сторону мамы именно из-за того, что просила она, - но определить точно было невозможно. Драко задавал отцу вопрос о возможности накалить ситуацию, но раз ответа не было, значит и беспокоиться наверняка не о чем. Не хотелось бы знать о новом косяке аналогичным способом.

Отредактировано Draco Malfoy (15-07-2023 18:18:18)

Все происходящее больше напоминало сцену из какой-то театральной драмы. И это начинало утомлять. Женщина все еще с ужасом представляла, чем могла закончиться эта встреча с Кэрроу. Эта ведьма была пусть и рассудительнее сестры Нарциссы, но, все же, обладала достаточно вспыльчивым характером. Цисса давно уже привыкла к переменчивому нраву Беллатрикс, и оттого больше переживала не за свою жизнь в случае возвращения Алекто, а за сына. Впрочем, сказать, что Нарциссе совсем было не страшно, было бы ложью. Женщина надеялась, что весь этот ужас наконец скоро закончится. Вот только сама она сделать мало что могла, а тот, кто мог сидел и разглагольствовал. Она даже смирилась с тем, что с ней не считались несмотря на все, что женщина сделала. Были и ошибки, но Люциус больше остальных должен был понять ее мотивы. И, все же, понимание никак не устанавливалось между ними. Нарцисса устала. Она была измотана морально даже больше, чем физически. Известие, что ко всему причастная была Кэрроу не придавало уверенности в завтрашнем дне, скорее наоборот. На фоне этой новости извинения Люциуса казались такими абсурдными. Цисса потерла глаза пальцами, затем запустила пальцы в волосы. Что творилось в их доме, какой-то сюрреализм.
- Видимо, у них была веская причина. Помимо озвученной мной.
Нарцисса была убеждена, что есть что-то еще, но допускала и тот вариант, что внимание ей такое уделили только из-за ее вмешательства прежнего. Пристально глядя на Люциуса, Нарцисса подавила в себе желание швырнуть в мужчину что-то тяжелое. Ведь и попасть могла. Когда тебе говорят успокоиться, самое последнее, что ты сделаешь, это успокоишься. Люциус то ли не знал этого простого факта, то ли намеренно игнорировал очевидное.
- Продолжим строить теории и бросаться извинениями? - терпение женщины было на исходе. Ее настроение от беспокойства о сыне давно сменилось желанием немедленно во всем разобраться. Но она намеренно не пыталась что-то сделать, хотя бы потому, что это обязанность Люциуса. Если она вновь встрянет, как уже делала, ей такого не простят. Приказ Рудольфуса был предельно ясен.
- Мы потратили столько времени на обсуждения, что можно было бы уже завершить разговоры с Лестрейнджами. Если, конечно, они согласятся на встречу. Надеюсь, у тебя есть запасной план на случай отказа.
То, что ее сын пойдет туда, в логово тигра, она не могла одобрить, но и против сказать ничего не могла. Он уже не ребенок, это стало понятно уже давно. Теперь он будет отвечать за свои поступки сам. Да и возможно он сможет поддержать отца и остановить его от ошибок.
- Как раз поторопиться вам следует. И решить все вопросы сразу, не откладывая больше, - сложив руки на груди, Нарцисса смотрела на мужа неотрывно. - И раз уж ты просишь совета сына, то уже глупо оставлять его дома. Я не беспомощный ребенок, чтобы сидеть со мной.
Пусть Драко сам решает, что ему делать, но сиделка ей не нужна. Из всех тех, кто был в доме, именно Драко нуждался в покое и отдыхе. Все еще беспокоясь за сына, Цисса подошла к одному из шкафчиков, порылась там, а после вернулась к сыну. Она поставила небольшую склянку перед ним.
- Выпей перед уходом, - зелье должно было дать ему силы на визит к Лестрейнджам. Эффект пусть и временный, но единственным побочным эффектом было возвращение усталости в случае, если после не прилечь вздремнуть. Нечто лучше кофеина, да еще и ускоряющее процесс восстановления. Зелье не было особо сильным, но это все, что могла сейчас женщина. Так будет хоть немного спокойнее. Сын может продолжить отталкивать ее заботу, но это глупо, как казалось миссис Малфой. Детское желание казаться всесильным и стойким. Никто не может быть всегда сильным и крепким. Слабость - это нормально. Если Драко не научится принимать помощь, все может закончиться даже хуже, чем их ситуация теперь.
- Я буду в своей комнате. Надеюсь, что сегодня будет вопрос решен, - как, кем, это вопрос, который ее не касался явно. Ей дали понять, что ее участие не нужно, так что женщина не намеревалась больше участвовать в решении. Хотя вопросы еще оставались. И было очень любопытно, чем закончится общение Люциуса с Алекто. Но куда интереснее узнать итог встречи с Лестрейнджами. Потому что от этого зависела ее собственная жизнь и жизнь дорогих ей людей. Сказав сыну, чтобы он подумал о себе в том числе, и был сдержан у Лестрейнджей, ведьма чуть сжала пальцы на плече сына в коротком жесте, вновь удивляясь тому, как он вырос.
- Постарайся вернуться живым хотя бы, - обратилась она к мужу, а после покинула помещение, отправившись в свою комнату.